Написала заявку на Оксфорд. Нет, я не верю, что что-то смогу выиграть, но участие ради участия - это лихостайл. Пусть здесь лежит, оно не очень наука и техника.
здесь есть слово Хогвартс Многие говорят, все маленькие девочки хотят быть актрисами или ветеринарами. Не хочу оскорблять это большинство, но со мной вышла другая история: сколько я себя помню в этом возрасте, в раннем детстве мне нравилось читать толстые энциклопедии по истории и описания раскопок, а на извечный вопрос о том, кем я хочу стать в будущем, с полной определенностью заявляла: «Археологом»!
Увы, первый период незамутненного детства кончился, и я признала полную несостоятельность своей мечты. Со временем она отошла в разряд сказок наряду с полетами на драконе, жизнью под водой и учебой в Хогвартсе. С последним смириться было тяжелее всего. Что же, долго горевать мне не пришлось, нашлись и другие увлечения, более реальные для человека моего пола, интересов и талантов.
На филологический факультет я поступила далеко не из-за желания стать известным литературоведом, и вообще ученым. Цели преследовались сугубо практические: знание английского языка существенно помогает в поиске работы, да и сам язык мне нравился – вычурный и сложный. А литература... Побоку. Нет, разумеется, я читала книги пачками, но проникать в их глубокий смысл мне не хотелось, это казалось монотонным подсчитыванием знаков в тексте.
Несложно догадаться, как меня, с таким настроем, поначалу угнетали занятия по русской и зарубежной литературе. Мне казалось, что преподаватели грешат тем же, чем и школьные учителя по всей стране: навязыванием своей точки зрения, как единственно правильной, а я не люблю, когда мне дается какое-то знание, как данность. Я стала все «проверять». Скорость чтения значительно упала, в целом я была собой недовольна.
А потом я поняла. Почитала критику, послушала своих наставников, и поняла, что нет единственно правильного решения. Толстая книга с анализом какого-нибудь произведения? Да это такое же рассуждение читателя о любимой книге, просто мысли, которые рвутся на бумагу, как у меня сейчас!
Меня теперь не волнует, что одну книгу я могу читать полтора месяца. Зато я откапываю в ней то, что важно для меня, как жемчужины выбираю из песка. И чувствую себя – при этом – археологом.
А еще я курила те же сигареты, что и Воннегут. А теперь мы оба их не курим. Я - потому что бросила, он - потому что умер.
Моя сестра курила слишком много. Мой отец курил слишком много. Моя мать слишком много курила. Я курю слишком много. Мой брат тоже курил слишком много, а потом бросил, что было чудом, вроде евангельского чуда о хлебах и рыбах.
Я подумал — как гадко презирать жизнь настолько, чтобы непрестанно сосать канцерогенные штучки. Курю я «полл-молл» Настоящие самоубийцы говорят — «полл-молл» Дилетанты называют этот сорт «пэль-мэль».